В начале своего правления, то есть в 1423 году, Иоанн Палеолог - император Константинополя, почувствовав, что не может противостоять нападениям Турок, предпочел расчленить собственное государство и передать его во власть христианским державам. Таким образом Венецианцам - несмотря на сопротивление Амюрата - достались Салоники. А в это время Флорентийцы - чувствовавшие угрозу Филиппо Висконти - запросили у Венецианцев помощи. Они же - не будучи склонными к войне - отправили в Милан посла, чьи усилия, однако, не заставили Филиппо изменить своих решений. Среди его самых знаменитых генералов был Франческо Карманьола (Francesco Carmagnola), державший обиду на сего правителя, который - дабы избежать зависти и наветов придворных - укрылся в Венеции, где республика и приняла его к себе на службу. При поддержке сего великого человека и пошли походом против честолюбца Филиппо, создав лигу с Флорентийцами и прочими Синьорами Италии. Первой Карманьола захватил Брешию (но не ее замки, захваченные позднее с помощью Гонзага). Когда гнусный Филиппо понял, что приближается его гибель, он - через Мартина V - вступил в мирные переговоры с Венецианцами. Таким образом Брешиа со всей своей территорией отошла к республике, но в самый момент передачи ее [Филиппо] пожалел о содеянном и война возгорелась с новой силой. Карманьола победил Малатесту - генерала Висконти, и занял около восемьдесяти трех пригородов Брешии и Бергамо. Папа снова вмешался, и Венеция снова заключила мир, расширив свои владения. Висконти обязался не нападать на Флорентийцев, но - нарушив обязательства - он в третий раз взялся за оружие. Карманьола же оставался на службе у республики, которая щедро - даже слишком щедро - наградила его за одержанные победы, чтобы поддерживать его пыл и в будущем.
В это время начались беспорядки в Ломбардии. На сей раз от Венецианцев - почти во всех прочих случаях выходивших победителями - удача отвернулась. Из-за этого возникли подозрения, что Карманьола вернулся к своему старому хозяину. Заодно его обвинили и в том, что он освободил и отправил обратно к Филиппо десять тысяч его солдат и многих офицеров, попавших к нему в плен; сюда же добавилась и потеря многочисленного флота на По - близ Кремоны - поскольку Карманьола воспользовался одним лишь этим средством (отказавшись от остальных), чтобы завоевать этот город. Все это наполняло неуверенностью сенат Венеции: то ли Карманьола невиновен, то ли он - предатель республики... В этом последнем случае лучше прибегнуть к здоровой предосторожности, чем к губительному (возможно) милосердию. И вот, под каким-то предогом он [Карманьола] был вызван в Венецию, заточен в тюрьму и отдан под суд; наконец, propter ea, quae audita et scripta sunt (вследствие услышанного и записанного - лат.; прим. переводчика), он был приговорен к отсечению головы меж двух колонн на площади Святого Марка. Пьетро Лоредано (Pietro Loredano) - командующий флотом - в это время бился в другом месте, во славу венецианского оружия, и это также сыграло на руку герцогу Милана.
Джан Франческо Гонзага (Gian Francesco Gonzaga) - новый генерал Венецианцев - захватил Сончо и другие земли; но в Вальтеллине он понес тяжелые потери. Однако же он восстановил убытки Венеции, заняв Валькамонику и захватив богатую добычу на генуэзском побережье.
По условиям мира, заключенного позднее в Ферраре, каждая сторона должна была вовразить все захваченные земли. Но, коль скоро Герцог [Филиппо Висконти] вскорости пошел войной на понтифика Евгения IV, Венецианцы вернулись на поле битвы против него. Пиччинино (Piccinino) - генерал Висконти - разгромил Флорентийцев и Венецианцев; первые были под предводительством Гаттамелаты (Gattamelata), вторые - под руководством Николò Толентино (Nicolò Tolentino ). При подобных обстоятельствах дела республики шли крайне плохо, когда неожиданно ее военные судьбы круто изменились. Венецианский флот разбил флот Герцога, и многие поселения сдались Венецианцам, до этого же были снова завоеваны те, что Венецианцы потеряли прежде. Снова разгорелась война между Висконти и Сфорца. На бывшие под властью Венецианцев Анкону и Кремону, было совершено нападение, и - как следствие - Республика снова объявила войну Висконти, чья армия была полностью разбита. После смерти Герцога еще несколько лет пришлось биться со Сфорца; но пришла весть о том, что Турки завладели несчастным Константинополем, посему был заключен мир, и Сфорца - из всех своих завоеваний - не получил ничего, кроме местечка Гьяра д'Адда с равнинами в области Брешии и Бергамо.
Захват Константинополя для Венецианцев был более болезненным, чем для любого из итальянских правителей, посему они [венецианцы] решились вступить в лигу, предложенную Понтификом.
В водовороте многочисленных и разнообразных успехов Дож Фоскари значительно постарел и почувствовал необходимость в спокойном правлении. Но последние его дни были омрачены смертью его единственного сына Якопо (Jacopo), обвиненного в убийстве, и тем, что сам он был вынужден по причине своей старческой беспомощности (и кто знает - с какой благодарностью) отречься от занимаемого им поста Дожа. И сам же он нарушил клятву никогда не отказываться от сей должности: клятву, которую он вынужден был принести, когда уже два раза пытался сложить с себя полномочия.
Ничто более не препятствовало избранию нового дожа; и последняя нить надежды для этого почтенного старика оборвалась при звоне колоколов, извещавшем о новом избраннике. Заслышав этот звон, бедный Фоскари упал замертво, не успев утешиться новостью о том, что была доказана невиновность его сына (если только можно говорить об утешении в горе отца, чей юный невинный сын был казнен).
Похоронен он был во Фрари.

 

Монеты и медаль, выпущенные во время
правления Франческо Фоскари

 

Источник: Storia dei Dogi di Venezia

© Перевод с итальянского Светланы Блейзизен