Венеция начала проводить ритуал обручения дожа с Адриатикой около 1000 года, в период правления дожа Пьетро Орсеоло II (Pietro Orseolo II), чтобы увековечить завоевание им Далмации. День празднования – Вознесение Девы Марии (по-итальянски Ascensione, или Sensa – на венецианском диалекте. Здесь интересно заметить, что диалектальное слово «sensa» является однокоренным со словом «senseria», то есть – посредничество, куртаж, процент от сделки. И это – учитывая сильнейшее развитие торговли в Венеции – привносит в название ритуала некоторую двусмысленность.) – был выбран не случайно: именно в день этого праздника, в 1000 году, Дож в сопровождении флота Светлейшей отправился из Венеции на помощь жителям Далмации, подвергавшимся постоянным нападениям пиратов, державших в страхе берега Истрии. Знаменитая – хотя и кратковременная (несмотря на жесточайшую борьбу c ними, пираты так и не покинули берегов Адриатики) – победа венецианского флота положила начало быстрой экспансии политического, коммерческого и военного влияния Венецианской Республики.
Изначально праздник Вознесения представлял собой довольно простой ритуал: Дож – на борту Дожеской галеры (которая со временем превратилась в знаменитого Буцентавра, о котором скажем ниже), за которой следовал кортеж из более простых судов, - приплывал ко входу в порт Лидо; здесь Епископ Замка Оливоло благословлял воды морские в знак мира и благодарности.
После же дипломатической победы Государства Морского церемония стала куда более сложной и пышной. Этому преобразованию предшествовали следующие события.
В 1177 году Папство и Империя – две основных европейских силы – подписывают в Венеции мир, который положил конец вековой борьбе между ними. Решающим фактором в этом событии явилось посредничество Дожа Себастьяно Циани (Sebastiano Ziani).
В знак признательности Папа Александр III даровал Дожу освященный перстень со словами: «Примите его в залог Власти, что Вы и потомки Ваши вечно будете иметь над Морем». И затем обязал его к обручению Венеции с Морем: «Да обручится [Венеция] с Морем так, как мужчина обручается с женщиной, дабы быть ее господином».
После подобного благословения, данного самим представителем Господа на Земле, простая церемония праздника Вознесения становится самым ярким и самым пышным народным и официальным выражением мифа о Светлейшей – Королеве Морей. Ежегодно Дож обручается с морем в знак вечной верности, и торжественно бросает в море освященный перстень.
В XVI веке Обручение с Морем уже являло собой прекрасно организованную кульминацию государственной литургии.
В день Вознесения, на заре, «кавалер», уполномоченный вести все приготовления к церемонии, и Дож удостоверяли – достаточно ли спокойно море для лодочного кортежа; если море было спокойным, чиновник «старых Ranson» передавал Дожу обручальное кольцо (так называемую «vera») и объявлял начало праздника Вознесения.
После мессы в соборе San Marco Дож, магистраты и иностранные послы всходили на борт Буцентавра, который направлялся к выходу к лагуне. В это время хор капеллы San Marco пел мотеты, и начинали звонить колокола церквей и монастырей, находившихся под покровительством Дожа.
У монастыря святой Елены Патриарх Замка Оливоло присоединялся к кортежу на своей «piatto»(как следует уже из самого названия, означающего «плоский», - особой лодке с плоским дном), украшенной знаменами. На этой-то лодке и начинался ритуал benedictio – благословения: двое каноников запевали «Oremus». Затем лодка Патриарха приставала в Буцентавру (в это время уже подходившему к церкви святого Николая – покровителя моряков), с которого настоятель собора San Marco три раза пел «Asperges me hyssopo et mundabor». Затем – в то время, как его лодка совершала круг, огибая Буцентавра, – Патриарх благословлял Дожа и его знатных спутников, используя в качестве кропильницы оливковую ветвь. Здесь же читалась молитва о том, чтобы «для нас и для всех мореплавателей море было тихим и спокойным». Когда кортеж достигал наконец места, где лагуна соединялась с Адриатическим морем, начиналась собственно церемония Обручения.
По знаку Дожа Патриарх выплескивал в море большую ампулу со святой водой (так называемую mastellus), а Дож бросал в море золотой перстень со словами «Desponsamus te, mare. In signum veri perpetuique dominii» (Мы обручаемся с тобой, море, в знак нашего истинного и вечного господства).
Торжественная месса, которую служил Патриарх в церкви монастыря Святого Николая, завершала церемонию, после чего Буцентавр возвращался на площадь San Marco.

Объясняя смысл праздника Вознесения и ритуала Обручения с морем, венецианцы XVI века выделяли три основных момента:

- Драгоценный перстень как знак особого благоволения Папы (воспоминания об Александре III еще не стерлись из памяти жителей Светлейшей);
- Обручение как символ владычества Венеции;
- Благословение как умилостивительный ритуал.

Теперь самое время сказать несколько слов об одном из главных символов ритуала Обручения – знаменитом Буцентавре.

Дабы сделать кортеж из лодок еще более торжественным, Дож приказал построить специальную галеру – Буцентавра (Bucintoro). Согласно некоторым источникам, это название происходит от «Bue Centaurum» - названия троянского корабля, упоминаемого Виргилием в «Энеиде». За многовековую историю празднества было построено 4 таких галеры: упоминания о первом Буцентавре относятся к 1311 году, это был экземпляр типа баржи – его тащили другие лодки; второй Буцентавр был построен в 1520 году, третий – в 1605-м, но самый мощный, торжественный и величественный Буцентавр был спущен на воду в 1728 году, в правление Дожа Альвизе Мочениго (Alvise Mocenigo). Построенный под руководством морского инженера Микеле Стефано Конти (Michele Stefano Conti) он имел 43,80 метра в длину, 7,31 метр – в ширину и 8,35 метров – в высоту. На нем было 42 весла, каждое их которых приводилось в движение четырьмя гребцами, и был он двухэтажным. Нижний этаж предназначался для гребцов, а верхний – с балдахином, образующим большой зал, украшенный скульптурами Маэстро Коррадини (Corradini) и целиком устланный красным бархатом, с 90 креслами и 48 окнами – был предназначен для высших чинов Республики. Корму же украшал роскошный трон Дожа. Нос, обрамленный символическими статуями, волютами и инкрустацией, увенчивался статуей Венеции в образе Справедливости, перед которой находились два тарана, на бoльшем из которых стоял Лев Святого Марка в окружении разных декоративных элементов. Над кораблем возвышалась рея, на которой развевался шестиконечный штандарт дожей.
Буцентавр использовался лишь в крайних – особо торжественных – случаях, таких как прием важных персонажей, въезд новоизбранного Дожа во Дворец Дожей и, разумеется, для церемонии Обручения Венеции с Морем.
На протяжении многих веков аристократия всей Европы старалась получить возможность участвовать в этой ежегодной церемонии, отдававшей дань морской державе, казавшейся непобедимой. Вдоль всего маршрута следования процессии собирался весь город, чтобы полюбоваться на эту потрясающую галеру, на борту которой находились Совет Десяти, аристократы, послы и почетные иноземные гости, и которая, отправившись от Riva degli Schiavoni, выходила в лагуну, сопровождаемая сотнями разукрашенных в пух и прах гондол и лодок. С берегов звучали фанфары и хоровое пение, а рокот барабанов «дирижировал» ритмом гребцов, одетых в золото.
Подобным торжественным ритуалом Венеция желала продемонстрировать всему миру законность своего владычества над Адриатическим морем, но, возможно, эта церемония - помимо легенды о Папе и старинной традиции – имела более глубокие, византийские корни, или даже восходила и к совсем уж древним языческим ритуалам умилостивления богов.
В 1798 году, после падения Республики под натиском французских войск, Буцентавр – этот гордый символ Республики – был разобран французами, оснащен четырьмя большими пушками и превращен в понтон, служивший долгое время этакой плавучей батареей. Все украшения были спалены, чтобы получить хоть немного золота из остававшейся на них позолоты, а немного их праха отправили в подарок Наполеону Бонапарту, в его штаб в Монтебелло. Судно продержалось на плаву в таком жалком состоянии вплоть до 1824 года.
Сейчас от некогда знаменитого Буцентавра осталось лишь несколько фрагментов в Музее Коррер на площади San Marco, и обломок флагштока, хранящийся в Музее Истории Кораблестроения.

Но вернемся еще раз к старинному празднику.
Праздник Вознесения приобрел еще большее значение после еще одной Папской милости. Папа, в порыве благодарности «за мощную поддержку и любезное гостеприимство, оказанные ему в преследовании, им вынесенном от Федерико Барбароссы, Императора» даровал прощение грехов всем тем, кто посетил «Капеллу Дожей» (то есть – Базилику Святого Марка) в течение 8 дней (которые затем превратились в 15), следующих за праздником.
Религиозное рвение, подогреваемое возможностью отпущения всех грехов, ежегодно приводило толпы паломников на праздник Обручения Венеции с Морем. Венецианцы, у которых в крови стремление объединить священное и земное, в 1180 году учредили Ярмарку Вознесения, на которой рядом с экзотическими товарами, привезенными венецианскими купцами из далеких стран выставлялись и изящнейшие изделия местных ремесленников. Устраивавшаяся сначала на деревянных лодках, а затем переместившаяся на площадь San Marco – в круг лавочек, огороженных забором, расписанным в 1534 году самим Сансовино, Ярмарка Вознесения вскоре стала одной из самых крупных и значительных европейских выставок-продаж.

Праздник Вознесения дожил и до наших дней, хотя и потерял свою помпезность. В день Вознесения мэр Венеции на борту «Bissona Serenissima» - одной из лодок (весьма агрессивного вида), участвующих в Исторической Регате, подплывает ко входу в порт San Nicolo на Лидо, чтобы – в окружении весельных лодок венецианских Обществ Гребли – бросить в море золотое обручальное кольцо, которое и по сей день символизирует вечный союз Венеции с Морем. Иногда организуется и Ярмарка Вознесения, окруженная тем же деревянным расписным забором, который используется во время Карнавала на площади Santo Stefano.

© Светлана Блейзизен